Часть первая: археология.

Белоруссия и Смоленщина…земля предков наших?..

«…откуда есмь пошла земля русская…» И впрямь: откуда?
Передо мной в музейном зале Минска средневековая карта Великого княжества Литовского 15 века. Огромная территория раза в два превышает территорию Московского княжества. Севернее, тоже меньшие по размеру, разместились Псковско-Новгородские владения. ВКЛ занимает территорию всей современной Беларуси, часть современной Польши, большую часть Литвы, Украины и…практически всю территорию западно- и южнорусских областей: Смоленской, Брянской, часть нынешних Калужских, Тульских и, по большей части, Орловских земель…
Чувствую лёгкий подзатыльник и слышу насмешливый голос не то прямо над ухом, не то из подсознания: «Гы! Историк…да? Образование, говоришь, получала?»
Ей-богу, не знала, ребята, что мои орловские предки проживали на территории Великого княжества Литовского, ну, точнее, в Верховских княжествах, что ходили из рук в руки. И, выходит, были они, предки мои, куда вероятнее кривичами, чем вятичами…
Фотографирование в музеях Беларуси строго-настрого запрещено, однако если нельзя, но очень хочется… Новый, подаренный на день рождения фотоаппарат прекрасно снимает без вспышки! Нас двое: один заговаривает зубы смотрительнице, другой втихаря щёлкает затвором. Вау, Стас, у нас будут классные фотки!!! Фотки костюмов, предметов быта (ах, какой «паук»!), уникальной вышивки, музыкальных инструментов, прялок и льномялок, ткацких станков и археологических находок. Последние потрясают воображение.
Вот Шкловский (Могилёвская обл.) идол 10 века: четко вырезанный в камне лик молодого божества, вот каменный же торс палеолитической берегини: небольшая светлая статуэтка изящной формы, вот семилопастные височные кольца…о-паньки! Кто сказал, что они – верная примета вятичей? Вятичи здесь не жили, жили радимичи, дреговичи, кривичи. Вот и музейная подпись подтверждает: кольца принадлежали радимичам. А у кривичей были другие – двойные и объёмные.
Кстати, по словам экскурсовода, последние исследования практически не находят в генотипе белорусов балтской составляющей, исключительно славянские гены.
Металлические подвески-обереги: коники, птицы, топорики, варианты свастики, лунницы (их носили жрецы и лекари); колечки и фибулы; деталь деревянной тяпки, спирали на рукояти ножа…
Ещё одна любопытная деталь – до сих пор острые и прочные наконечники стрел и копий из дерева. Дерево не разложилось, не раскрошилось, не сгнило: его, оказывается, вымачивали в берёзовом соке.
Многочисленные осколки керамики и сосуды ручной лепки, богато украшенные процарапанными орнаментами. Преобладают волны разной конфигурации, трёхчастное строение орнамента по вертикали чётко прослеживается. Деталь: использовавшийся в быту горшок вполне мог стать погребальным. Кстати, вплоть до 10 века керамические изделия здесь лепили вручную, гончарный круг появляется позже. Но каково мастерство! И каков уровень культуры!
Забегу вперёд. Я мечтала увидеть в Смоленском музее знаменитый гнёздовский горшок с древнейшей кириллической надписью «гороухшна». Года четыре назад я заприметила на его обратной стороне четыре процарапанные руны, горшок стоял тогда под стеклянным колпаком посреди зала. Вхожу в зал…где же? Ох…(непечатно)…они придвинули его к стене и заставили с двух сторон витринами! Ни протиснуться, ни заглянуть сбоку невозможно. Нет смущающих значков – нет проблемы.
На фасадной стороне, повёрнутой к посетителям, красуются только кириллические буквы…ну, не было у славян письменности до прихода Солунских братьев! В отчаянии начинаю вглядываться в шероховатую поверхность горшка, где уцелевшие кусочки керамики скреплены белым цементом. Ну-ка, ну-ка…а вот это что процарапано? Два чётких знака возле ручки: прямая вертикальная черта и вертикальная черта с ответвлением вверх с правой стороны. Вертикаль – хорошо известная руна «иса», она есть и в Футарке, и в других рунических алфавитах. Второй руны в Футарке нет, но дома я отыскала её и среди младших датских и шведских рун, и в воссозданной А.Почерниковым вендице. Звук «г» («к»), ключевые понятия: Ярь, рост, развитие, агрессия (у Почерникова).
Чёрточки не похожи на случайные царапинки, они глубокие и как бы затёртые – затёрты сильнее, чем кириллические буквы. Увы, на сделанной тайком через толстое стекло фотографии не разглядеть ничего – ни кириллицы, ни руницы.
А вот фотографии осколков гнёздовских гребней и древнебелорусской керамики получились отчётливее. Как вы думаете, какую руну помещали наши предки на гребни, отправляемые вместе с умершими в погребальный костёр, и на погребальные же горшки?
Правильно думаете: руну «отал»! Разделение. Размежевание.
Однако в зале археологии Смоленского музея, где раньше ветер гулял, появилось изрядное количество экспонатов из гнёздовских курганов. Много металлических артефактов – и оружие, и украшения, и инструменты. Костяные и деревянные гребешки (с одной стороны редкий – для расчёсывания, а с другой – частый-частый: вшигонялочка). Гигантская выпуклая фибула, никогда такой не видела! Стеклянные бусы, частично оплавленные, и бисер (10 век! А кто говорил, что он появился сравнительно поздно?). Множество чеканных монет, вроде бы, византийских. Свистульки вроде тех, что и теперь лепят в Липецкой области: бесформенное тулово с камерой внутри, вытянутый свисток и дырочки-лады. На вид убого, но звук у таких уродцев красивейший.
Всё это найдено в смоленской земле и датируется самое позднее десятым-одиннадцатым веками. Ну, и где наши корни? В провизантийском ли Киеве? В многонациональном, вольном, торговом северном Новгороде-Старой Ладоге? Или всё-таки здесь, в непроходимых пущах верхнего течения Днепра, где славянский генотип не содержит даже балтских примесей?

Я всё вам покажу, покажу, вот только отредактируем фотки и перекинем на диски! И ещё расскажу…но уже двенадцатый час ночи - и муж намекает, что пора уже баиньки.
Поэтому продолжение следует.

Нижайший поклон автору... Просто наипочтительнеший трепетный поклон...

Я уж не говорю о моих витебских и полоцких...

Сегодня посмотрел фотографии. Ух, сколько-сколько-сколько там антиресного!
По мне, кое-что достойно даже раздела на сайте - где-нибудь в "экспедициях"...

Кидаю продолжение.

Часть 2-я: этнография.

Конечно, называть круглосуточную беготню по Белорусским и Смоленским музеям этнографической экспедицией, мягко говоря, некорректно. Но материал, как бы то ни было, собирается.
Музей народной архитектуры и быта в деревне Озерцо под Минском (у нас такие называют музеями деревянного зодчества) глобальными размерами не поражает. Но всё там оформлено с любовью, а сотрудники музея на редкость предупредительны и приветливы. На живописном холме прописалось десятка полтора деревянных строений, есть пара храмов, хозяйственные постройки и мельница.
Избы отличаются от среднерусских толстенными камышовыми крышами. У некоторых такая крыша опускается почти до земли. Расположение печи и мебели в избе традиционно: северо-западный угол занимает печь, в юго-восточном красуется обеденный стол, над столом иконы, обрамленные вышитыми рушниками. В вышивках преобладают мотивы Мирового древа и солярная символика. Отличительная особенность – затейливый соломенный «паук», свисающий с потолка посреди горницы. Подобных «пауков» мы сфотографировали потом и в Дудутках, и в Музее древнебелорусской культуры. Впрочем, конструкция у всех трёх различалась. Не различалось предназначение: везде нам говорили, что основное назначение «паука» - собирать, притягивать к себе всю нечисть и всё недоброе, что скапливалось в избе. Мне пришла в голову мысль, что сакральное назначение, должно быть, тесно увязывалось с утилитарным: такой «паук» неизбежно должен был привлекать залетавших в избу мух. И, соответственно, их извечных врагов – реальных пауков, которым наверняка удобно было вплетать свои клейкие сети в плетения соломенной конструкции. Не зря же «пауков» сжигали именно на Дожинки, когда осенняя пора вгоняла насекомых в спячку.
Ещё одна забавная деталь, привлекшая наше внимание – деревянная конструкция в виде вертикальной опоры с деревянной же петлёй на уровне колен – оказалась своеобразным ходунком. Начинающего ходить малыша ставили на ножки внутри петли, и он мог, держась на петлю, самостоятельно передвигаться вокруг вращающейся опоры.
В соседней избе располагалась Святочная композиция в виде традиционно накрытого стола, жутковатой козлиной маски, вывороченного тулупа и тряпично-деревянной Вифлеемской звезды. Звезда оказалась не восьми-, а шестилучевой, порождающей ассоциации скорее с громовыми знаками под крышами русских изб, чем с библейским образом.
К печи примыкали низкие полати – спальные места, задёргивающиеся занавеской. На специальной деревянной перекладине возле печи сушились пучки трав. Примыкающие к жилой части избы хозяйственные помещения содержали дежурный набор хозяйственной утвари: ткацкие станки, телеги и сани, разнообразные инструменты, каменные жернова с деревянным рычагом для верчения, корзины и кадки… Муженёк не преминул поставить меня возле ступы с пестом и долго радовался выразительной фотографии:)))).
Большой сарай отдан в музее под экспозицию по истории льноводства. Многочисленные стенды и приспособления последовательно, в деталях повествуют о тех этапах крестьянской работы, благодаря которым «рубашка в поле выросла». Здесь представлено всё от фотографий цветущего льна и льномялок до разнообразных бёрд для ткачества.
Есть в Озерце и маленькая кузня, и мельница, и бывшая униатская церковь. Даже кормят посетителей в очаровательном деревянном трактире, подавая в горшочках вкуснейший грибной суп и белорусский свекольный «холоднИк», весьма приятный в жаркий день …упоминать о традиционно сопутствовавшей нам хорошей погоде в то время, когда Москву заливали дожди, наверное, будет излишним?))))

А вот широко разрекламированный Музей народных ремёсел в Дудутках разочаровал. Хотя, наверное, праздным туристам, ничего не смыслящим в народной культуре, такого разочарования испытывать не приходится. На въезде стоит затейливая деревянная церквушка (новодел), прямо на лужайке мастера - ткачи, плетельщики из соломы, гончары торгуют своими красочными товарами, в сыроварне угощают кусочками сыра и квасом, в загоне катают на лошадках, а на скотном дворе можно покормить свинок, кроликов и даже матерно орущего павлина… А главное: тут экспонируется единственный в стране легальный самогонный аппарат! Организованным экскурсантам, говорят, даже самогонки наливают…
Лично мне интереснее всего было наблюдать за работой кузнеца, который (опять же, для организованных экскурсий) демонстрировал приёмы изготовления подков, позволял желающим покачать меха и пару раз стукнуть кувалдой по раскалённому железному пруту. А в гончарной лавке я нахально скрала кусочек пластичной коричневой глины и вылепила каргопольского конька.
Впрочем, для школьников Дудутки – как раз то, что надо. А я, в конце концов, приобрела красивый тканый пояс не совсем традиционной, но изысканной бело-васильково-голубой расцветки.

Самые богатые впечатления я вынесла из Минского музея древнебелорусской культуры, где экскурсию проводила очаровательная учёная дама-этнограф, не понаслышке знакомая с полевыми исследованиями.
Собранные по городам и весям Беларуси этнографические костюмы из коллекции музея феноменально красивы, разнообразны и поражают архаичностью кроя и декора. Основой национальной белорусской, как и русской, одежды является рубаха («кашуля»), поверх которой надевалась юбка («спадница», «андарак», «бурка») и жилет-безрукавка («гарсэт», «кабат», «шнуровка»). Удивительнее всего намётки – женские рушниковые головные уборы. Когда-то по складкам намётки можно было определить количество детей, рождённых женщиной, а по способу её завязывания – район проживания хозяйки. В ряде же белорусских районов количество детей определялось по количеству полос на фартуке.
Наш экскурсовод отметила, что основными цветами белорусской одежды и рушников были белый и красный. Чёрный цвет употребляли редко, лишь в восточных районах Белоруссии можно отыскать чёрную вышивку – влияние русских традиций. Будто бы, чёрный у белорусов (в отличие от соседей – поляков и русских) считался негативным цветом, отражающим тёмную сторону жизни. Подозреваю, что это позднее представление, но факт остаётся фактом: чёрного цвета в белорусской одежде, действительно, немного.
Обратила на себя внимание также любопытная особенность ношения костюма: оказывается, до брака белорусский мужчина носил пояс выше талии или совсем низко на бёдрах. В день свадьбы же невеста снимала с жениха холостяцкий пояс и повязывала ему на талию новый, более широкий и богатый, собственноручно сотканный…жаль, не уточнила, когда это происходило: в самом начале церемонии или после её логического завершения:).
Кожаная обувь в Белоруссии (точнее, Великом княжестве Литовском), как и в средневековой России, была широко распространена. Кожевенных дел мастеров нередко прозывали Козловыми или Козловскими – по типу кожи, с которой им приходилось иметь дело. Обувь часто вышивалась красной нитью – обязательно непрерывной, этой детали соответствовал магический смысл.
Вышитые рушники тоже имели сакральную символику. Так, рушник, на котором кони или птички глядят друг на друга, звался «случник» и использовался в свадебных церемониях. На погребение же вышивался «разлучник», головы животных и птиц на нём были развёрнуты в разные стороны. На таких «разлучниках» умершего опускали в землю – и там же бросали рушники.
Считающаяся традиционным свадебным белорусским музыкальным инструментом дудочка-окорИна пришла в эти края из Италии. Любопытно: есть свидетельства, что дудочка, особым образом вымоченная в родниковой воде, способна играть так, что все паразиты в плодовом саду падают с деревьев на землю (см. историю про Гамельнского Крысолова). Уже в 18 веке окорину сменил музыкальный ансамбль из скрипки, цимбалы и бубна – так называемая «троистая музыка».
Обратили на себя внимание забавные расписные сундуки на колёсиках. Оказывается, такие сундуки были частью свадебного поезда, когда вслед за невестой везли её придание. Готовили на свадьбу и особые пирожки с добавлением тёртой конопли, а сосуд, в котором её растирали, именовали «макотёркой».
В музее представлены многочисленные земледельческие орудия, большинство из которых изготовлены из дерева. Оказывается, белорусы с опасением относились к железным инструментам, считая, что они ранят землю. Использовать железо считалось греховным, особенно в праздничные дни. После Дожинок землю не перекапывали, земля должна была отдохнуть, ведь с Дожинок и до Благовещенья земля беременна: вынашивает новый урожай… А мы-то каждый год по осени на огородах упоённо орудуем лопатой!..
Прямо над колыбелью в белорусской избе висела прялка с привязанными к ней зубчиками чеснока, а под колыбель клали значимые предметы: девочке – веретено, мальчику – подкову.
Любопытна и белорусская иконография, ведь с 12 века на этих землях прививалось православие, с 14 века – католицизм, а в 16-м главенствующей стала униатская церковь. Впрочем, веротерпимость была в ВКЛ государственной политикой, поэтому католический храм мог соседствовать с синагогой, а православный христианин мог преспокойно посещать ближайшую униатскую церковь. И небеса не разверзлись!:)

Смоленск большую часть своей истории тоже находился в составе Великого княжества Литовского, поэтому наряды, представшие на наше рассмотрение в Смоленском музее льна, отчасти напоминали белорусские, отчасти южнорусские, а отчасти северорусские. Завидное разнообразие!
В Смоленской области встречались чёрно-красные, напоминающие Орловские, понёвы, встречались и полосатые или клетчатые андараки – присборенные на талии юбки, характерные для Беларуси. В ряде районов господствовал сарафан – шерстяной, льняной, пестрядинного ситца. Цвета – красный, в зелёную и жёлтую клетку, тёмно-васильковый…понятно, что это достаточно поздний костюм. Любопытным показался особый вид одежды – «носовка». Носовку относят к сарафанам, однако по виду она скорее напоминает нераспашной навершник, тем более что шилась носовка частенько с рукавами.
Ещё один любопытный экспонат музея – фартук. Да не простой, а с красочной вышивкой по подолу: «Фёкла Алексеевна». Фартуку лишь немногим более ста лет. Смотрите, как оригинально сохранилась память о том, что фартук должен быть паспортом! Когда-то особый узор вышивки на фартуке русской крестьянки рассказывал о том, откуда женщина родом, каково её семейное положение, дети. Ещё в середине прошлого столетия деревенские женщины в праздник надевали поверх платья фартук (часто обычный, купленный в магазине), утверждая, что «так надо». И вот ещё один говорящий пример особого назначения фартука в традиционном представлении.
Много в смоленском музее разнообразных рубах, невысоких головных уборов (почему-то высокие кокошники встречаются редко). А вот ещё один необычный стенд: на манекен надета оригинального кроя понёва с подтыком. Понёва скроена из двух перегибающихся полотнищ, половины которых сзади перекинуты через кушак. Смотрится ансамбль пышно и красиво.
Однако… получается, что за время своей «этнографической» экспедиции я набрала не так уж и мало без кавычек этнографических наблюдений! Добавьте к этому книги и фотографии. Пожалуй, можно поставить «зачёт»…

Продолжение следует.

Оленька, я сильно-сильно сорри. Вот только... вы ВЕСЬ ЛИ МУЗЕЙ ОБОШЛИ? Или опять только центральная часть? Там же "на отшибе" пораскидано "деревень" пять-семь!

Ты прав, Стас: не весь. Но дело в том, что "деревеньки по отшибам" у них на плане музея (на входе) не обозначены. Я смутно припоминала, что, вроде, слышала о других деревеньках, кроме центральной, но поглядела на план.. и пожала плечами. Да и времени уже не оставалось: автобусы рейсовые там ходят плохо.
Вообще, в Белоруссию надо ехать на машине, чтобы не зависеть от капризов местного транспорта. Он дешёвый, но ходит редко и добраться куда-либо зачастую становится проблемой. К примеру, Мир и Несвиж связывает только один стабильно работающий автобус (а оба города-музея рядом). В Озерцо и Дудутки ходят всего по три автобуса в сутки и т.п. Видимо, рассчитывается, что туристов привозят на экскурсионных. В диких, вроде нас, никто не заинтересован.

Спасибо огромное! Очень интересно! Жду с нетерпением продолжения и фотографий!